Мы часто мечтаем переехать в новую квартиру, купить свой дом или вовсе поменять населенный пункт. Нам хочется внести что-то свежее в жизнь. Но до завершения свою мечту доводят не все. Ведь смена места жительства — весьма волнительный и непростой процесс.
Другое дело, когда катализатором для принятия решения служит какой-то внешний фактор, который нельзя игнорировать. В Кемерове им стала глобальная реновация.
Кемеровчанка Ирина Соловьева всю жизнь прожила в заискитимской части, которая сейчас сносится для строительства новых жилых микрорайонов. Для одних этот район станет началом новой жизни, а для других останется огромной частью жизни старой, но лишь в памяти. Кто-то покидает ненавистный «частник» с радостью, желая поскорее улучшить жилищные условия и перебраться в новую благоустроенную квартиру. А кто-то уезжает из родного дома с горьким сожалением, сохраняя в истории семьи фото и видео с мест, в которые уже никогда не вернуться.
Семья Соловьевых свой дом любила. Но к ситуации отнеслась с пониманием. Спустя ровно год с момента переезда Ирина смогла осознать свои эмоции и ощущения и поделилась ими с нами.
Ирина, расскажите про свое детство.
— Оно было максимально счастливым. Все мое детство проходило на улице Энергетиков. Причем в прямом смысле этого слова. Местная детвора осваивала гаражи, переулки, мы знали каждый кустик, каждого соседа, каждую собаку во дворе. Мои родители переехали сюда, когда мне исполнился год. Папа работал в энергокомпании, и ему выделили жилье от предприятия. Мы получили квартиру рядом с дедушкой и бабушкой (дедушка у меня тоже был энергетиком — ему жилье дали раньше). Квартиры находились по соседству в длинном восьмиквартирном бараке (многие, наверное, сегодня не поймут, что это за строение). Это маленький мир, благожелательный и надежный.
Каждый раз, когда я вспоминаю о своем детстве, на ум приходит песня «Городок». В нашем маленьком полудеревенском «городке» в самом центре большой кузбасской столицы была своя атмосфера. Здесь, действительно, все было просто и знакомо. Мы без спросу ходили в гости, и рождение справляли, и навеки провожали всем двором. И бабушки были общими, потому что заботились о нас одинаково: кормили блинчиками и угощали морожеными, присматривали, когда родители были на работе. А потом мои друзья выросли (да и я тоже), поступили в вузы, женились и немного отдалились друг от друга. Но я уверена, что все, кто жил в этом «городке», придут друг другу на помощь в любой момент.
И я после окончания университета ушла в самостоятельную жизнь и переехала от родителей. Но постоянно возвращалась в этот дом, в этот двор, и с огромным удовольствием наблюдала, где на тех качелях, на которых мы сидели, играет новая детвора. Улица продолжала жить. А для нас всегда оставалась тем местом, куда было приятно возвращаться. Хотя бы на денек.
Да, барак – это что-то непонятное для многих молодых людей. Расскажите, что это такое, и как оно устроено?
— По сути, это строение, которое напоминает известные всем «дома-колбасы». В бараке располагается восемь самостоятельных комнат. Можно сказать, многоквартирный дом, только не вертикальный, а горизонтальный. Отопление здесь было печное. Печи обычно находились на кухне, топились углем, который мы запасали с лета. Его нужно было заказать, дождаться, в углярку скидать, а потом еще каждый раз носить в ведрах для растопки. Но мы привыкли, потому что другого варианта с детства не видели.
Родители иногда ворчали, говорили, что надоело с углем возиться – пожить бы в благоустроенной квартире на пенсии. Но к месту тоже душой прикипели, поэтому самостоятельных решений о переезде не принимали. Хотя информация о том, что наш «частник» попадает под снос доводилась до жителей неоднократно: то один бизнес его застроить намеревался, то другой, но дальше намерений дело не шло. Пока не началась реновация. Поэтому к переезду мы были готовы не только морально, но и документально. Родители заблаговременно оформили все бумаги, приватизировали землю, а потому были избавлены от необходимости делать это в спешке.
Куда переехали ваши родители? Довольны ли они новыми условиями?
— Сейчас мама и папа живут на улице Двужильного, а точнее – на ее пересечении с Космической. В целом приобретением довольны – квартира не меньше той, в которой они проживали много лет: светлая, теплая, находится в новостройке. Аптеки, магазины и остановка рядом. Небольшое недовольство осталось — оно касается полученной суммы. Ведь за две проданные городу квартиры (нашу и бабушкину) удалось купить только одну. А многие соседи, не имеющие «запасной» недвижимости, были вынуждены приобретать жилье, требующее серьезного ремонта и вложений. В остальном все устраивает. Потому что искали именно такую квартиру, в которой будут чувствовать себя комфортно.
Сейчас родители поддерживают связь со своими друзьями по жизни и по сносу: не только созваниваются, но и ездят друг к другу на новоселья. К расставанию с домом, как ни странно, относятся намного проще, чем я. Может, потому что детство у них проходило в другом месте — в том, куда можно будет возвращаться. Ах, да, лавочки им сильно не хватает. Это была местная социальная сеть, главный источник актуальной информации. По старой привычке она иногда выходит посидеть на лавочке многоквартирного дома, но это, конечно, совсем другая история. Зато, как и хотели родители, отопление теперь централизованное.
Сколько лет родители прожили на ныне ренновируемой территории?
— Ну, мне сейчас 37. Значит, около 36 лет. Целая человеческая жизнь.
Знаете ли вы, куда еще переехали жители вашего дома детства?
— Многие получили квартиры на верхнем бульваре Строителей. Живут теперь не рядом друг с другом, а друг над другом. Есть соседи, которые не видят себя в «человейниках» и приобрели частные дома – в Комиссарово и Кировском. Есть те, кто купил квартиры на проспекте Комсомольском. В разные места разъехались. До переезда многие мечтали, что для нескольких наших домов выделят отдельную многоэтажку, чтобы продолжить жить рядом. Знаю, что для жителей некоторых территорий такие варианты предлагались.
Как происходил процесс юридического оформления продажи собственности?
— Практически без нашего участия. Мы только оценщиков приняли и подпись в соглашениях поставили. А затем приехали расписаться еще в одном документе, после чего средства «упали» на мамину карту. Для тех, кто заблаговременно не позаботился вопросом оформления документации, на соседней улице 9 Января была организована общественная приемная. Людям там помогали.
Удалось ли сейчас свыкнуться с такими глобальными переменами? Сколько времени прошло?
— Ровно год прошел. Родители перенесли переезд довольно спокойно. Я до сих пор объезжаю стороной это место, потому что не хочу видеть родной дом разрушенным. Хочу, чтобы он оставался в памяти таким, как на фото и видео. Отчий дом заменить ничем нельзя. Тем более, когда ты понимаешь, что возможности вернуться в это место у тебя больше не будет. Наверное, со временем должно стать попроще.
Вы рады тому, что благодаря вашим домам и вашему решению город будет развиваться?
— Лично я, скорее, отношусь к этому событию как к данности: надо — значит надо. Думаю, для родителей плюсов в случившемся больше, чем минусов. Для города тоже. А я буду рассказывать детям и внукам о моем прекрасном «городке», который остался на фотокарточках, видео и, конечно, в памяти.
Евгения Еськова
